– Значит, миром в двадцать первом веке управляют масоны?
– Не совсем, – ответил Капустин. – Все сложнее. Миром управляют через масонов.
– Кто же?
– Рептилоиды, с которыми масоны наладили связь.
– А кто эти рептилоиды?
– Мы не одиноки во Вселенной, Маркиан Степанович. В пространстве и времени живет много странных и непохожих на людей рас. Но знают про это только специальные службы…
– Хорошо, – сказал я вдумчиво. – Миром управляют финансисты. Финансистами управляют масоны. Масонами управляют рептилоиды. А кто управляет рептилоидами?
– Управляет ими, – Капустин поднял указательный палец, – Абсолютное Присутствие, или Всевидящий Глаз. И не только ими. Всеми другими космическими расами тоже.
– Вы не про Господа Бога, часом, говорите?
– Господь Бог – это религиозное название, – ответил Капустин. – А Всевидящий Глаз – оперативное.
– А в чем разница? – спросил я.
– Что такое Бог в религиозном смысле, мы не беремся судить, – сказал Капустин и как-то по-чиновничьи перекрестился. – Тут много разных мнений. А в оперативном смысле это нейтральная и всесильная непостижимая сущность, которая никому не дает на себя смотреть, а сама видит все. Обычным людям про нее ничего не известно. Но чекисты по своим каналам получают кое-какие сведения. И масоны, конечно, тоже.
– И какие же сведения приходят по вашим каналам?
– Мне объясняли, – ответил Капустин, – что это как бы огромное око. Оно подобно бесконечной сфере и совпадает со всем космосом. Этот Глаз наблюдает все существующее – и благодаря этому оно существует, так как бытие мира заключается именно в том, что Глаз его видит. Все формы возникают в нем и в нем же растворяются, и не имеют никакого отдельного от него существования. Но слова «глаз» и «видеть» – это всего лишь сравнения. Это не животное физическое видение, как у нас с вами. Это как бы, – Капустин пошевелил пальцами в воздухе, – такое особое прямое восприятие, нам с вами недоступное. Оно же есть и творение.
– А мозг у этого Глаза имеется? – спросил я.
– Вот в том-то все и дело. Глаз все видит, но при этом не осознает того, что видит, потому что сам по себе есть просто виденье. Поэтому ему нужны разные космические народы и расы – чтобы за него все осознавать и как бы объяснять ему, что происходит. То есть эти народы и расы, конечно, ничего Глазу специально не объясняют. Но когда они что-то для себя понимают, Глаз это видит и как бы понимает вместе с ними…
– Примерно как с пищеварением, – вмешался Карманников. – Вроде принято считать, что им занимается кишечник, но на самом деле все делают живущие там бактерии, а кишка просто впитывает продукты их деятельности. Вот и Всевидящий Глаз не столько сам осознает, сколько впитывает наше осознание. Вернее, его просматривает.
– Как же этот Глаз всем командует, если сам ничего не осознает? – спросил я.
– Как же не осознает, – ответил Карманников. – Наверно, я объясняю неправильно. Наоборот, в каждом существе все понимает и чувствует именно он сам – больше просто некому. И через это он видит все и вся, причем сразу со всех сторон, как эдакий Лев Толстой. Но сам он выше сознания, так нам консультанты объясняют. Сложная тема, в общем.
– Да, сложная, – согласился Капустин. – Но в практическом оперативном смысле это неважно. Важно то, что все в космосе этому Глазу подчиняются и служат. И при этом пытаются его надурить. А его, похоже, это развлекает – и для того он весь космос и создает. Меня, вас, вот эту тряпку на полу и так далее. Ничего другого про него никто понять не может.
– Глаз лично всем правит?
– Нет, – ответил Капустин, – он вообще не правит. Он скорее разруливает.
– А в чем разница?
– Ну, – сказал Капустин, – как вам объяснить… Править – это работать кучером. А разруливать – это объяснять съезду кучеров, куда можно поворачивать, а куда нельзя. Глаз решает, как будет развиваться история. Контролирует перекрестки. И пойти против него без его попущения никто не может при всем желании, потому что он всех и каждого видит снаружи и изнутри – и создает не только все племена, какие есть во Вселенной, но, если разобраться, даже и всякую мысль в наших головах.
– Понятно, – сказал я. – Спасибо за богословскую лекцию. Но какое отношение все это имеет к вашему визиту?
– Самое прямое, – ответил Капустин. – Видите ли, Всевидящий Глаз установил в космосе определенные законы. Среди них есть закон относительно избранного народа. Для нынешней стадии человеческого развития он звучит так: избранным становится тот народ, который первым оторвется от тверди своей планеты и свободно полетит в космическом пространстве. Этот народ станет на планете главным. Будет все разруливать и объяснять всем остальным племенам, что можно и что нельзя.
– Откуда вам про это известно?
– Мы не раскрываем источники, – ответил Капустин. – Но в России про этот закон знали очень давно. И вот, Маркиан Степанович, Отчизна наша сделала чудовищное усилие и вышла в космос. Случилось это в шестидесятые годы прошлого века – в смысле, для нас прошого, для вас он будущий. И сразу же нам подмигнул Всевидящий Глаз. Все тогда думали, что Россия побеждает Америку в глобальной гонке, и мировое равновесие склоняется в нашу сторону… Но дело оказалось не так просто.
– А что случилось?
– Во Вселенной есть суд, где можно оспорить даже решения Всевидящего Глаза. По-русски его называют «Суд Иной». В том смысле, что к земным судам он никакого касательства не имеет.
– А кто же его устроил, этот Суд Иной, – спросил я, – если самая высшая инстанция – и есть Всевидящий Глаз?
– В том-то все и дело, – ответил Капустин со вздохом. – Устроен суд самим Всевидящим Глазом – и является как бы его собственным аспектом. Поэтому, хоть спорить с Глазом и нельзя ввиду полной бессмысленности такого занятия, это все-таки иногда можно делать по его же попущению. И здесь очень многое зависит от аргументов и тех конкретных мозгов, которым Глаз попустит их обдумывать…
Я вспомнил, как наш предводитель Буркин судился с помещиком Семирамидским из-за леса и постоянно мучил меня рассказами о тяжбе.
– Ага, – сказал я, – догадываюсь. В этот суд подали иск?
Капустин кивнул.
– Кто же?
– Одна зловредная раса космических рептилий, с которой наши американские партнеры наладили контакт. Американцы раньше называли эту расу «сквинты» – но теперь так говорить уже нельзя…
– И в чем был иск?
– Суть сводилась к юридическому крючкотворству. Оспорить сам факт нашего выхода в космос было нельзя, хотя особо изощренными негодяями делались и такие попытки. Но можно было, так сказать, подменить суть понятий. Таких как «космическое пространство».
– А как можно подменить суть этого понятия?
– Сквинты заявили, что неправильно считать, будто космическое пространство начинается за пределами газовой оболочки планет, потому что с юридической точки зрения весь космос заполнен крайне разреженным газом. А если определить космическое пространство как начинающееся сразу над поверхностью планеты, то первыми свободный управляемый полет в космосе совершили братья Райт, построившие в 1908 году моторный аэроплан.
– И что решил суд?
– Иск победил. Не потому, что был справедливым – а потому что зловредная космическая раса, с которой дружит Америка, хорошо знает все приемы космического сутяжничества и может запудрить мозги даже самому Всевидящяму Глазу. Он хоть и видит все, а мозгов-то у него нет, кроме наших с вами. Решение космического трибунала оказалось сильно не в нашу пользу. Россию после него списали, можно сказать, в утиль истории…
Я поглядел сначала на Капустина, а потом на сидящего на корточках Карманникова и его стальной ящик. Лампадки на нем мигали мечтательно и наивно, словно далекий рождественский каток.
– Звучит-то как, – сказал я. – Утиль истории.
Кармаников улыбнулся.
– Видите ли, – сказал он, – в космосе много разных рас, в том числе и рас, сданных в утиль. Почти у каждой крупной земной культуры есть свой куратор из старых цивилизаций. У Америки, как я уже сказал, это сквинты. У России такой куратор тоже есть. Некоторые говорят, что нам с ним не повезло. Другие – что, наоборот, повезло чрезвычайно. Как посмотреть. Курирующую нас расу мы называем «бородачами». У них действительно есть что-то похожее на бороду.
– А как они сами себя называют?
– Сами они никак себя не называют. Потому что они вообще не разговаривают звуками. Как и сквинты.
– А где они живут?
– Бородачи – раса древняя и особая. Каждое ее существо живет одновременно и в прошлом и в будущем.
– А в настоящем?
– А в настоящем их нет. Их оттуда выгнали сквинты после космической войны.
– Но если этих бородачей нет в настоящем, значит, их вообще нет?
– Они сохраняются потенциально, – ответил Карманников. – И эта потенция способна определенным образом проявляться. Так что они очень даже есть, поскольку могут запускать разные сквозняки из прошлого в будущее.
– Какой у вас странный союзник.
Капустин кивнул.
– Даже наши судьбы похожи – у России всегда великое прошлое и еще более великое будущее. А вот с настоящим сложнее.
Я снова вспомнил про тяжбу Буркина с Семирамидским.
– А почему никто не подал в Суд Иной встречный иск?
– Нет новых оснований. Но бородачи подсказали выход. Они предложили нам тайно вернуться в прошлое – с их, понятно, помощью – и построить летательный аппарат, способный оторваться от земли раньше братьев Райт. Намного раньше, чтобы никакого крючкотворства уже не возникало. И если у нас появятся доказательства такого события, тогда можно будет действительно подать встречный иск.
– Как же бородачи вам помогают, если в настоящем их нет?
Капустин улыбнулся.
– Ваше настоящее – это наше прошлое.
– А-а-а, – протянул я, – теперь начинаю… Но ведь это жульничество?
– Если Всевидящий Глаз так решит, будет жульничество, – сказал Капустин. – А может, он решит, что так надо. Это как ему объяснят…
– Кто? – спросил я.
– Мы, – ухмыльнулся Капустин. – Мы все. Я же говорю, у него своих мозгов нет, он нашими думает. Выгореть может вполне. Пока трудно судить. Будем посмотреть.
Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами. Виктор Пелевин