Это системная проблема ЛЮБОГО "Частного" бизнеса, где ты Хозяин, а не наёмный сотрудник!
И эта ПРОБЛЕМА будет только усугубляться!
Стриминг становится основным источником дохода музыкантов? (1 онлайн
- Автор темы motley crew
- Дата начала
И эта ПРОБЛЕМА будет только усугубляться!
Непонятно, почему это вообще проблема и для кого.
Если ценность производимого контента меньше, чем ценность работы дворника, почему производство этого контента должно оплачиваться лучше?
В нашем случае монстры-монополисты пока ещё не просекли, что можно вообще не иметь дело ни с какими независимыми контент-мейкерами, а вообще всё делать самим. Вот когда они к этому придут, тогда для большинства артистов может наступить совсем печалька
Вот помните недавний скандал, когда спотифай стал пропихивать в рекомендации самодельных артистов вместо настоящих? Пока это только робкие попытки, но лет через 10 все мы там будем. Зачем делиться с кем-то деньгами, когда массовому слушателю по большому счёту без разницы, какая там музычка фоном играет
@N0-body, всё верно! Я давно пишу о том, что у обычного человека в общем нет перспектив найти работу в будущем. И ЭТОЙ проблемой правительства должны заниматься уже сейчас!
А что если это и есть цель правительств?
Нет. Будут голодные бунты.А что если это и есть цель правительств?
@Aleksandr Oleynik, не, ну контент для спотифая в количестве 10 тысяч одинаковых альбомов в день кто-то тоже должен клепать. Просто музыканты, становясь музыкантами, наивно ожидают, что они сейчас будут творить и самовыражаться, а ими за это все будут восхищаться и осыпать деньгами
А разве голодные бунты не могут быть целью?
Нет конечно, с какой стати. Все, в том числе тайное мировое правительство, хотят спокойно жить и никто не хочет никаких дурацких приключенийА разве голодные бунты не могут быть целью?
За всё время у меня на ютюбе более 2150000 просмотров и с рекламой в том числе. И что? Воспринимаю ютюб как «инфоблог» на досуге и не более.
@N0-body, в мировых войнах, голодоморах, геноцидах последних ста лет насколько пострадало "мировой правительство" (если предположить, что таковое существует)?
"Никогда такого не было и вот опять" (с)
все равно все здохнут, дольше продержатся те кто успел достаточно заработать или имеет доход от продуктов первой необходимости...
имхо, творчество останется всегда и производство мурашек по коже и бабочек в животе останется живым людям. В обозримом будущем. Фотография не убила живопись, ТВ не убило кино. Более того, цифровые художники не могут даже мечтать о ценах на работы как у крупных художников с настоящими кисточками и красками. Люди готовы платить за портрет написанный художником вживую. Вопрос- как монетизируется творчество?- ответ меняется от обстоятельств. Вот сейчас они такие, завтра будут другие.
Нет, не могут.... У тех, кто хочет остаться у власти - не могут....А разве голодные бунты не могут быть целью?
Голодные бунты - это НИ КЕМ не управляемая ситуация......
Совершенно НЕ ТАК!
Не, «сдохнут конечно все».
Но!!!!! Любые проблемы, для умного человека - это в его лишь Новые Возможности.
Всё верно! Но они те самые - Избранные. 1000 (может чуть больше) избранных, которые с ЦЕНАМИ.
Причём БОЛЬШАЯ их часть - посмертно...., т.е. им уже всё равно.... не они пожинают ЭТИ плоды, а те самые Монополисты - типа Сотбис ...
Всё на грани фола, чтоб всем плохо, но на водку и закусить - было. Т.е. - до голодных бунтов не допустят, поверьте...."Никогда такого не было и вот опять" (с)
Не, я к тому, что:
И внезапно:
Что то где то я пропустил?))
@Георгий Борский, так читайте внимательнее и всё будет ясно.
Я ведь чётко написал, что ЕСЛИ правительства не решат в ближайшем будущем проблему занятости обычных людей - будут голодные бунты.
Значит РЕШАТ! Ждите!
Ну или не ждите и решайте свои проблемы сами - тут уж, решать вам.
Я ведь чётко написал, что ЕСЛИ правительства не решат в ближайшем будущем проблему занятости обычных людей - будут голодные бунты.
Значит РЕШАТ! Ждите!
Ну или не ждите и решайте свои проблемы сами - тут уж, решать вам.
Почти убила.
Почти убило, все смотрят глупые сериалы...
Ситуация на самом деле печальная. Конечно ковид не чума и не холера, но ведь и мы не в XVI-м веке! Плотность населения огромная, все кочуют толпами - на курорты, в туризм и т.д. Грипп убил по разным подсчетам от 30 до 120 миллионов человек, точнее никто пока сказать не может, но ситуация была такая страшная что, хотя об этом и не говорят, но именно он по сути остановил Первую Мировую Войну...ибо в воинских частях был настоящий мор! Но! Грипп развил иммунитет и мы перестали его боятся, потому что он практически не оставляет последствий. А вот с ковид ситуация совсем другая. Хоть столько не умирают как 100 лет назад, во многом благодаря мерам изоляции, но даже у тех что переболевают бессимптомно, в организме остаются шрамы в разных органах в результате разрыва капиляров от микротромбоза. И это осается на всю жизнь! Чем серьезнее была перенесена болезнь, тем больше шрамов, тем сильнее последствия для здоровья. У каждого четвертого остаются расстройтсва нервной системы, появляется необъяснимая агрессивность, нервозность, апатия, усталость, ухудшается память.
Что хуже всего, иммунитет после ковида слабый и кратковременный. Я о том что с ковидом нам скорее всего жить и дальше, как минимум годы, а может и навсегда... а ведь это еще не самая страшная болезнь! От перенаселения, от химии, радиации, от много еще чего, даже не принимая во внимания научные исследования, мутации учащаются и вполне возможно появление все новых и новых болезней...
Вывод. Музыкальная индустрия такой какую мы ее знаем скорее всего умерла. Нужно придумывать что-нибудь новое, способы продажи, способы проведения концертов. Музыкантов скорее всего станет намного меньше, ибо индустрия не сможет столько прокормить, все доходы упадут, в экономике тоже. А значит надо думать, придумывать наше будущее, способы общения, заработка, творчества и т.л. Я не пессимист, я реалист, инженер, привыкшить просчитывать варианты. А варианты пока не очень оптимистичные... однако человечество проходило и не через такие испытания! Пройдет и через это! Но пройдут не все и общество изменитя и профессии изменятся, все изменится!
Одно успокаивает - умрут, рано или поздно, все.....
Да, друзья... такое очучение, что вы не представляете степень жопы! Либо живете в мире другом, либо друзья олигархов, либо...
Послание Президента Музея изобразительных искусств имени Пушкина, Ирины Александровны Антоновой ...
«Я думаю, в первые десятилетия XX века закончился огромный исторический период в искусстве, включающий в себя и тот, что начинался Ренессансом. Мы свидетели действительно большого кризиса художественной системы. И этот кризис может длиться не одно столетие, сопровождаясь реминисценциями. На разных этапах это было: от Античности к Средним векам, от Средних веков к Возрождению. И вот сейчас, захватив почти весь двадцатый, этот кризис, вероятно, продлится и весь XXI век. Меня часто спрашивают, что такое «Черный квадрат» Малевича. Я отвечаю: это декларация — «Ребята, всё кончилось». Малевич правильно тогда сказал, суммируя глобальную деформацию и слом, отражённые прежде в кубизме. Но ведь трудно с этим смириться. Поэтому и началось: дадаизм, сюрреализм, «давайте вещи мира столкнем в абсурдном сочетании» — и поскакало нечто на кузнечиковых ногах. И дальше, и дальше… уже концептуализм, и проплыла акула в формалине. Но это всё не то, это упражнения вокруг пустоты: чего бы такого сделать, чтобы удивились.
Больше того, начиная с XVIII века начался глобальный процесс, который я называю «Гибель богов» — недаром есть такая опера у Рихарда Вагнера. Потому что этот фактор — мифологический — перестал быть главным содержанием и оказывать влияние на пластические искусства. Можно писать «Явление Христа народу» и в тридцатом столетии, но его время, время известного нам великого искусства, кончилось. Мы видим, как разрушается принцип эстетики, духа и принцип идеала, то есть искусства как высокого примера, к которому надо стремиться, сознавая всё своё человеческое несовершенство. Возьмите Достоевского. Его Сонечка в совершенно ужасающих обстоятельствах сохраняет ангельскую высоту духа. Но в новом времени, а значит, и в искусстве Дух становится никому не нужен. Поскольку искусство, хотите вы этого или нет, это всегда диалог с миром.
А в мире и сейчас, и в обозримом грядущем осталась только реальность как стена, как груда кирпичей, которую нам и показывают, говоря: вот это искусство. Или показывают заспиртованную акулу, но она вызывает только отвращение, она не может вызвать другое чувство, она не несёт ничего возвышенного, то есть идеала. Как выстраивать мир вокруг отсутствия идеала?.. Я не пророк, но мне ясно: то, что сейчас показывают на наших биеннале, это уйдет. Потому что консервированные акулы и овцы — это не художественная форма. Это жест, высказывание, но не искусство.
Пока есть — и он будет длиться долго — век репродукций, век непрямого контакта с художественным произведением. Мы даже музыку слушаем в наушниках, а это не то же самое, что слышать её живьём. Но репродукция ущербна, она не воспроизводит даже размера, что уж говорить о многом другом. Давид и его уменьшенный слепок — это не то же самое, но чувство «не то же самое», оно потеряно. Люди, посмотрев телевизионную передачу о какой-либо выставке, говорят: «Зачем нам туда идти, мы же всё видели». И это очень прискорбно. Потому что любая передача через передачу абсолютно не учит видеть. Она в лучшем случае позволяет запечатлеть сюжет и тему.
Постепенно люди отвыкнут от прямого общения с памятниками. К сожалению, несмотря на туризм и возможность что-то посмотреть, новые поколения всё больше будут пользоваться только копиями, не понимая, что есть огромная разница между копией и подлинным произведением. Она зависит от всего: от размеров, материала, манеры письма, от цвета, который не передается адекватно, по крайней мере, сегодня. Мазок, лессировка, даже потемнение, которое со временем уже входит в образ, мрамор это или бронза, и прочее, прочее — эти ощущения окончательно утеряны в эпоху репродукций. Я не мистик, но есть определенное излучение той силы, которую отдает художник, работая над картиной иногда много лет. Это насыщение передается только при прямом контакте. То же с музыкой. Слушать музыку в концертных залах и её воспроизведение даже на самом новейшем носителе — это несравнимо по воздействию. Я уже не говорю о той части общества, которая читает дайджесты и выжимку из «Войны и мира» на сто страниц.
Вот с этим укорочением, упрощением и обеззвучиванием человечество будет жить, боюсь, долго. Необходимо будет снова воспитать в человеке понимание, что ему необходим сам подлинник как живой источник, чтобы сохранять полноценный тонус эмоциональной жизни.
Власть технологий приведёт к тому, что всё будет исчерпываться получением информации, но будет ли уметь человек грядущего читать глубину, понимать суть, особенно там, где она не явна? Или он не увидит ничего, например, в суриковской «Боярыне Морозовой», кроме фабулы: на санях увозят женщину, поднимающую свой знак веры, а кругом народ. Но почему сани идут из правого угла в левый верхний? Между тем это не просто так, Суриков долго над этим работал и почему-то сделал так, а не по-другому. Будут люди задумываться над тем, почему тот или иной портрет профильный, а не фасовый? Или почему, например, фон просто чёрный?
Чтобы содержание искусства было доступно людям будущего, надо смотреть на великие картины, надо читать великие произведения — они бездонны. Великая книга, будучи перечитанной на каждом новом этапе жизни, открывает вам свои новые стороны. Я пока знаю тех, кто перечитывает великие книги. Их ещё много. Но всё больше будет людей, кто никогда не станет перечитывать ни Пушкина, ни Лермонтова, ни Гёте, ни Томаса Манна. Понимание поэзии тоже уходит. Думаю, в будущем только редчайшие люди будут наслаждаться строками «На холмах Грузии лежит ночная мгла…».
Я не могу предвидеть изменения во всей полноте, как не могла предвидеть интернет. Но знаю, что необходимость в искусстве, вот в этом эстетически идеальном типе деятельности человеческой, снова наберет силу — но мы пока не знаем, в какой форме. И знаете, из чего я делаю такой вывод? Из того, что люди — вы, я, много ещё людей — они продолжают рисовать пейзажи, писать стихи, пускай неумелые и незначительные, но эта потребность есть. Маленький ребенок всегда начинает рисовать маму — сначала вот этот кружочек и палочки, потом, когда сможет, он напишет «мама», а потом нарисует рядом домик, потому что он в нём живет. Потом он сам сочинит песенку, потычет пальчиком в клавиши и сыграет мелодию. Первобытный человек лепил Венеру с мощными формами, как Землю, которая рождает. Потом она превратилась в Венеру Милосскую, в Олимпию и Маху. И пока у нас будут две руки, две ноги, пока мы будем прямоходящими и мыслящими, потребность в искусстве будет. Это идёт от человеческой природы с начала времен, и всё будет так, если её, конечно, не искорёжат совсем.
А пока не появились зелёные листочки, пока не видно новых Рублёва, Леонардо, Караваджо, Гойи, Мане, Пикассо, так уж огорчаться не надо — человечество создало столько великого, что и нам с вами хватит вполне, и вообще всем.
Так получилось, что моя специальность подразумевает историческое видение. И в истории уже бывали такие моменты, когда всё подходило, казалось бы, к финальной точке, но потом вдруг появлялись новые люди и что-то происходило. На это и следует надеяться. Потому что уж слишком сейчас явственна индифферентность по отношению к искусству. Культуре не помогают. Не помогают даже умереть. Просто совсем игнорируют. Но многие при этом делают очень умный вид и непрерывно кричат: духовность, духовность. Но нельзя же свести духовность только к религиозному мироощущению. Как нельзя не понимать, что плохое образование, несмотря на интернет, только добавляет хрупкости цивилизации в целом»
Антонова Ирина
«Я думаю, в первые десятилетия XX века закончился огромный исторический период в искусстве, включающий в себя и тот, что начинался Ренессансом. Мы свидетели действительно большого кризиса художественной системы. И этот кризис может длиться не одно столетие, сопровождаясь реминисценциями. На разных этапах это было: от Античности к Средним векам, от Средних веков к Возрождению. И вот сейчас, захватив почти весь двадцатый, этот кризис, вероятно, продлится и весь XXI век. Меня часто спрашивают, что такое «Черный квадрат» Малевича. Я отвечаю: это декларация — «Ребята, всё кончилось». Малевич правильно тогда сказал, суммируя глобальную деформацию и слом, отражённые прежде в кубизме. Но ведь трудно с этим смириться. Поэтому и началось: дадаизм, сюрреализм, «давайте вещи мира столкнем в абсурдном сочетании» — и поскакало нечто на кузнечиковых ногах. И дальше, и дальше… уже концептуализм, и проплыла акула в формалине. Но это всё не то, это упражнения вокруг пустоты: чего бы такого сделать, чтобы удивились.
Больше того, начиная с XVIII века начался глобальный процесс, который я называю «Гибель богов» — недаром есть такая опера у Рихарда Вагнера. Потому что этот фактор — мифологический — перестал быть главным содержанием и оказывать влияние на пластические искусства. Можно писать «Явление Христа народу» и в тридцатом столетии, но его время, время известного нам великого искусства, кончилось. Мы видим, как разрушается принцип эстетики, духа и принцип идеала, то есть искусства как высокого примера, к которому надо стремиться, сознавая всё своё человеческое несовершенство. Возьмите Достоевского. Его Сонечка в совершенно ужасающих обстоятельствах сохраняет ангельскую высоту духа. Но в новом времени, а значит, и в искусстве Дух становится никому не нужен. Поскольку искусство, хотите вы этого или нет, это всегда диалог с миром.
А в мире и сейчас, и в обозримом грядущем осталась только реальность как стена, как груда кирпичей, которую нам и показывают, говоря: вот это искусство. Или показывают заспиртованную акулу, но она вызывает только отвращение, она не может вызвать другое чувство, она не несёт ничего возвышенного, то есть идеала. Как выстраивать мир вокруг отсутствия идеала?.. Я не пророк, но мне ясно: то, что сейчас показывают на наших биеннале, это уйдет. Потому что консервированные акулы и овцы — это не художественная форма. Это жест, высказывание, но не искусство.
Пока есть — и он будет длиться долго — век репродукций, век непрямого контакта с художественным произведением. Мы даже музыку слушаем в наушниках, а это не то же самое, что слышать её живьём. Но репродукция ущербна, она не воспроизводит даже размера, что уж говорить о многом другом. Давид и его уменьшенный слепок — это не то же самое, но чувство «не то же самое», оно потеряно. Люди, посмотрев телевизионную передачу о какой-либо выставке, говорят: «Зачем нам туда идти, мы же всё видели». И это очень прискорбно. Потому что любая передача через передачу абсолютно не учит видеть. Она в лучшем случае позволяет запечатлеть сюжет и тему.
Постепенно люди отвыкнут от прямого общения с памятниками. К сожалению, несмотря на туризм и возможность что-то посмотреть, новые поколения всё больше будут пользоваться только копиями, не понимая, что есть огромная разница между копией и подлинным произведением. Она зависит от всего: от размеров, материала, манеры письма, от цвета, который не передается адекватно, по крайней мере, сегодня. Мазок, лессировка, даже потемнение, которое со временем уже входит в образ, мрамор это или бронза, и прочее, прочее — эти ощущения окончательно утеряны в эпоху репродукций. Я не мистик, но есть определенное излучение той силы, которую отдает художник, работая над картиной иногда много лет. Это насыщение передается только при прямом контакте. То же с музыкой. Слушать музыку в концертных залах и её воспроизведение даже на самом новейшем носителе — это несравнимо по воздействию. Я уже не говорю о той части общества, которая читает дайджесты и выжимку из «Войны и мира» на сто страниц.
Вот с этим укорочением, упрощением и обеззвучиванием человечество будет жить, боюсь, долго. Необходимо будет снова воспитать в человеке понимание, что ему необходим сам подлинник как живой источник, чтобы сохранять полноценный тонус эмоциональной жизни.
Власть технологий приведёт к тому, что всё будет исчерпываться получением информации, но будет ли уметь человек грядущего читать глубину, понимать суть, особенно там, где она не явна? Или он не увидит ничего, например, в суриковской «Боярыне Морозовой», кроме фабулы: на санях увозят женщину, поднимающую свой знак веры, а кругом народ. Но почему сани идут из правого угла в левый верхний? Между тем это не просто так, Суриков долго над этим работал и почему-то сделал так, а не по-другому. Будут люди задумываться над тем, почему тот или иной портрет профильный, а не фасовый? Или почему, например, фон просто чёрный?
Чтобы содержание искусства было доступно людям будущего, надо смотреть на великие картины, надо читать великие произведения — они бездонны. Великая книга, будучи перечитанной на каждом новом этапе жизни, открывает вам свои новые стороны. Я пока знаю тех, кто перечитывает великие книги. Их ещё много. Но всё больше будет людей, кто никогда не станет перечитывать ни Пушкина, ни Лермонтова, ни Гёте, ни Томаса Манна. Понимание поэзии тоже уходит. Думаю, в будущем только редчайшие люди будут наслаждаться строками «На холмах Грузии лежит ночная мгла…».
Я не могу предвидеть изменения во всей полноте, как не могла предвидеть интернет. Но знаю, что необходимость в искусстве, вот в этом эстетически идеальном типе деятельности человеческой, снова наберет силу — но мы пока не знаем, в какой форме. И знаете, из чего я делаю такой вывод? Из того, что люди — вы, я, много ещё людей — они продолжают рисовать пейзажи, писать стихи, пускай неумелые и незначительные, но эта потребность есть. Маленький ребенок всегда начинает рисовать маму — сначала вот этот кружочек и палочки, потом, когда сможет, он напишет «мама», а потом нарисует рядом домик, потому что он в нём живет. Потом он сам сочинит песенку, потычет пальчиком в клавиши и сыграет мелодию. Первобытный человек лепил Венеру с мощными формами, как Землю, которая рождает. Потом она превратилась в Венеру Милосскую, в Олимпию и Маху. И пока у нас будут две руки, две ноги, пока мы будем прямоходящими и мыслящими, потребность в искусстве будет. Это идёт от человеческой природы с начала времен, и всё будет так, если её, конечно, не искорёжат совсем.
А пока не появились зелёные листочки, пока не видно новых Рублёва, Леонардо, Караваджо, Гойи, Мане, Пикассо, так уж огорчаться не надо — человечество создало столько великого, что и нам с вами хватит вполне, и вообще всем.
Так получилось, что моя специальность подразумевает историческое видение. И в истории уже бывали такие моменты, когда всё подходило, казалось бы, к финальной точке, но потом вдруг появлялись новые люди и что-то происходило. На это и следует надеяться. Потому что уж слишком сейчас явственна индифферентность по отношению к искусству. Культуре не помогают. Не помогают даже умереть. Просто совсем игнорируют. Но многие при этом делают очень умный вид и непрерывно кричат: духовность, духовность. Но нельзя же свести духовность только к религиозному мироощущению. Как нельзя не понимать, что плохое образование, несмотря на интернет, только добавляет хрупкости цивилизации в целом»
Антонова Ирина
Я б сказал так.. Искусство никогда не принадлежало народу. Оно принадлежало очень узкой прослойке общества. Была попытка утверждать иное, но она провалилась... Потому что для восприятия искусства требуется определенный уровень сознания, который включает образованность И одаренность. Да, зритель тоже должен быть одаренным. Когда человек умен и успешен, он быстро проходит уровень Макдональдса и ему хочется чего-то подлинного . Эти люди и платят за современное искусство. Например, вот столько за картину современного живого художника- https://www.artsy.net/article/artsy-editorial-jenny-saville-expensive-living-female-artist-673-million-sothebys-sale#:~:text=Courtesy of Sotheby's.,9.5 million ($12.4 million).
И мне кажется, что мы возвращаемся в те времена, когда искусство и художники (в широком смысле) содержались узкой прослойкой людей, покупающих современное искусство. А с широких масс художник не получают ровным счетом ничего. Ширнармассы просто глазеют. И требование ширнармасс- дайте нам искусства на халяву!- несправедливо. На халяву будет Макдональдс. Все остальное- за большие деньги.
И мне кажется, что мы возвращаемся в те времена, когда искусство и художники (в широком смысле) содержались узкой прослойкой людей, покупающих современное искусство. А с широких масс художник не получают ровным счетом ничего. Ширнармассы просто глазеют. И требование ширнармасс- дайте нам искусства на халяву!- несправедливо. На халяву будет Макдональдс. Все остальное- за большие деньги.