Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.
В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.
Живёт в Москве. Работает в ГБОУ Школа № 1912.
Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
И метели из хлопьев соткут вечера и домашний уют
Ветерок заметает в кусты
мишуру разноцветной листвы,
ивы молятся возле воды -
не оставила осень беды.
Со смирением утром прими -
не рассеяли мрак фонари,
и что крутит небесный диджей
надоевшую песню дождей.
В непогожие серые дни
понимаешь душой, что роднит
поседевшие пряди волос
с белизной обнажённых берёз.
У зимы будет всё по уму -
оборвёт облаков бахрому...
и метели из хлопьев соткут
вечера и домашний уют.
Свет ореола осенней берёзы сумрак рассеял аллей
Мучим себя до скончания века -
что-то чудесное ждём,
серое небо с прожилками веток
вечер штрихует дождём.
Годы уходят всё тише и тише,
вздохами жизнь не кори,
листьев узоры на клёнах распишут
под хохлому фонари.
Любим по-прежнему - наша награда,
дни впереди не пусты,
данью зиме принесли листопады
золото палой листвы.
Вытри тайком набежавшие слёзы
и ни о чём не жалей...
свет ореола осенней берёзы
сумрак рассеял аллей.
Листва раскатала разноцветный ковёр-самолёт
Ходит тихой монашенкой галка -
ищет что потерял листопад,
уходящую осень и жалко,
и привычен прощальный обряд.
Что-то грустью вечерней оценим,
а бессонницей - наши грехи,
серый день декорирует сцену -
чёрных веток и снега штрихи.
Не найдутся у сердца ответы -
обойдёмся без вздохов и слов,
вырезает фонарь силуэты
чуть размытых туманом домов.
В золочёные окна квартала
сны красивые осень вернёт...
не напрасно листва раскатала
разноцветный ковёр-самолёт.
Осень берёзовой люстрой сумрак осветит ночей
Бликами жёлтые листья
с ивы - на дремлющий пруд,
алость рябиновой кисти
скоро дожди расклюют.
Годы осыпались галькой
на перепутье версты,
две любопытные галки
свитки считают листвы.
Серые будни и морось
не превратятся в печаль,
ливень серебряный волос
вновь распустил по плечам.
Не торопи, если грустно,
время прилёта грачей...
осень берёзовой люстрой
сумрак осветит ночей.
В небе белую пену гуси взбили крылом
Ни разбитое блюдце,
ни себя не жалей,
листья-бабочки бьются
в паутине дождей.
Под ночное стаккато
вспоминай, как любил,
капли летних закатов
стынут в гроздьях рябин.
Не оставишь всё прежним -
без тоски погрусти,
серебро не удержит
лист кленовый в горсти.
И прими перемену
и в судьбе, и в былом...
в небе белую пену
гуси взбили крылом.
И гроздья спелые калины до жара солнце раскалило
Ещё не гонит осень лето,
и тень плетёт узор из света,
и гроздья спелые калины
до жара солнце раскалило.
Потом слова и взгляд усталый,
и утром в синеве растает
вчерашний день, косяк гусиный
и то, что у судьбы просили.
Не проживёшь ушедшим маем -
грустим, горюем понимаем,
слеза заката каплей алой
на куст шиповника упала.
Душа не знает, что удержим
мольбой, молчанием, надеждой...
и переплёт оконный крестит
не сумерки, а тех, кто вместе.
Рыжий месяц бородкой прижался к макушке сосны
Час сумерек - отдых короткий,
успей досмотреть свои сны,
пока рыжий месяц бородкой
прижался к макушке сосны.
Когда от бессонницы горькой
сбиваются простыни в ком,
смотри, как на пламени зорьки
сгорает звезда мотыльком.
Пусть время и славится прытью,
а осень любви не по мне...
июль позолоченной нитью
узоры плетёт на стене.
