Прочитал отрывок и очень заинтересовался этой книгой.
Никто не знает есть ли она где-то в электронном виде ?
Laurent Garnier, фигура неоднозначная и одиозная в начале 80-ых вёл двойную жизнь, днём – лакей французского посла в Лондоне, ночью отрывался на самых вычурных и модных вечеринках. Кто бы знал тогда, что этот юноша станет иконой клабберов всего мира. Сейчас он – звезда мирового масштаба, ди-джей, соучредитель звукозаписывающей компании, радиоведущий, продюсер, музыкант, автор четырёх альбомов, писатель.
«Электрошок» – книга, написанная в соавторстве с Дэвидом Брюном-Ламбертом, это не только автобиография Гарнье, это история техно-культуры, апокриф одного из её столпов. Клубная жизнь Европы и Америки, ключевые моменты, культовые фигуры, рейвы, Техно- и Лав-парады, отношения с властями, бандитами, мажорами, а также хаус, техно, эйсид, транс, хардкор, нью-бит, хип-хоп, секреты диджейского мастерства и многое, многое другое.
В 2003 году книга увидела свет на французском и английском языках, в ноябре 2005-го книга издаётся на русском языке!
ИНТЕРВЬЮ С АВТОРОМ:
«Техно — всего лишь запятая в длинной фразе, которой нет конца»
Отыграв ночь пятницы в московском клубе Город, Лоран Гарнье, «прародитель французского техно», вместе со своим продюсером Кристианом Поле (директором легендарного клуба Rex, Париж) и Эриком Мораном (соучредителем лейбла FCommunication), рассуждает об электронной музыке вообще и о своей книге «Электрошок», вышедшей на русском языке, в частности.
«Моя книга – глава истории электронной музыки, которая только началась. Я хотел написать ее не только для узкого круга тусовщиков и специалистов, но для всех. Без углублений в технические термины, создать честный, простой и правдивый роман, основанный на фактах и ярких впечатлениях. Я попытался передать словами то, что пережил и прочувствовал».
Как вообще возникла идея написать книгу, что это был за замысел?
— Чего не было, так это чисто коммерческого интереса. В первую очередь мне хотелось рассказать историю. Я рассказывал друзьям о своих путешествиях, которые напрямую связаны с тем, чем я занимаюсь, о разных событиях, произошедших в Нью-Йорке, в Детройте… И мне сказали – ты должен это записать, то что ты пережил достойно того, чтобы об этом знали, это интересно. То, что книга об электронной музыке – не ключевой момент, она могла бы быть и о репе, и о роке, главное, о чем мне хотелось говорить – это страсть.
Что касается музыки, каков основной посыл к читателям?
— Даже те, кого такая музыка не трогает, кто не понимает, что такое электронная музыка, — прочитав книгу они могут понять, как она возникла, почему существуют те или иные вещи, почему музыка сейчас такова, какова она есть. А у тех, кто были свидетелями зарождения электронной музыки, будет возможность пережить все эти события заново, вспомнить настроение первых вечеринок, а главное, понять, что чувствует DJ, что означает играть музыку для других, делить это ощущение со слушателями.
Истории обычно рассказывают, когда процесс уже закончен…. Что это, конец, подведение итогов?
— Нет, это только первая глава… Электронная музыка родилась не 15 лет назад, а раньше, но она еще совсем молода. «Техно» — это всего лишь запятая в длинной фразе, конца которой не видно.
Вы как-то высказали мнение, что эпоха техно закончилась, будет новая революция, новая музыка. Как вы ее себе представляете?
— Каких только музыкальных корней нет у современной электронной музыки. И не все существуют по сей день. Раньше делали фестивали одного техно, создавалось впечатление, что люди замыкаются на одном стиле, хоронят себя в однообразной музыке. Счастливым продолжением этой истории будет смешение стилей, направлений. Нужно слушать разную музыку, смешивать ее. Взять, допустим, пример с роком. Сегодня он переживает второе рождение благодаря электронной музыке. То звучание Radiohead, которое мы имеем сегодня, стало возможно благодаря электронной музыке.
На сегодняшний день вы, как музыкант, пишете очень сложную для понимания музыку. Она как раз и демонстрирует те самые изменения в техно, в электронной музыке? Это и есть революция?
— Понятия не имею. Эти два рода деятельности – DJ и музыкант — очень четко разделены в моей голове. Задача первого – заставить людей танцевать, когда же я в студии, я должен оставаться искренним с самим собой и делать музыку, которая меня трогает, делать ее так, как я ее чувствую. Я не стремлюсь демонстративно ломать барьеры, выходить за рамки, изобретать. Понятно, что как музыкант я не являюсь первооткрывателем. Единственное, чего я хочу – делать настоящую искреннюю музыку, выражать свои чувства и то, что я пережил.
Вас не смущает, что такая сложность в музыке делает ее менее коммерческой?
— Думаю, моя музыка никогда и не была коммерческой, я никогда не корпел в студии, целенаправленно готовя диски для продажи. Меня мало волнует, как они будут продаваться. Я не люблю повторяться, и найдутся, наверное, люди, считающие, что мой последний альбом сложнее предыдущих. Но совершенно естественно, что музыка эволюционирует, развивается вместе с тобой из года в год. Я начал ею заниматься 15 лет назад, и то, что получается сейчас, действительно отражает все, что я вижу, чувствую. Меняется моя жизнь — меняется и моя музыка.
Вы согласны с тем, что электронная музыка больше не является самым передовым жанром? Что сегодня она не авангард?
— А что такое авангард? Джаз, который всегда им считался, был им в 60-е гг. больше, чем сегодня. Есть вещи, которые можно считать более или менее авангардными, но за последние 15 лет было столько вариаций… Поэтому не думаю, что сегодня есть что-то по настоящему революционное. На самом деле, мне действительно на это плевать, поскольку в музыке не главное, насколько она авангардна. Факт, что она авангардная, еще не означает того, что она хорошая. Сейчас полно просто красивой музыки, которая не оставляет меня равнодушным.
Думаю, каждые 30-40 лет в музыке вырисовываются по-настоящему значительные креативные направления. Завтра, возможно, мы узнаем какой-нибудь новый жанр, но это будет завтра.
Что, по-вашему, электронная музыка? Это музыка, сделанная с помощью компьютера? Но ведь на компьютере можно написать все что угодно.
— Вы знаете, что самые первые диски хаус и техно были сделаны без участия компьютера? Оборудование здесь не главное, главное – передать чувства, даже сейчас некоторые обходятся без компьютера, пользуясь обыкновенными инструментами. Мы называем музыку «электронной» последние 7-8 лет, до этого мы говорили «хаус» и «техно». Просто люди, работающие именно в этих направлениях, более других открыты новым технологиям, другие пришли к ним гораздо позже. Сейчас большинство самых различных музыкантов используют в своей работе компьютер. Суть в том, что многие демонстративно отказывались от использования техники, другие же изначально были настроены позитивно.
Как вы относитесь к тому, что клубная культура в последнее время подразумевает употребление наркотиков?
— Так всегда было в клубах. Употребление наркотиков, алкоголя, который тоже является наркотиком, сейчас настолько распространено, где бы вы ни были, что здесь нельзя делать привязку именно к музыке. Это болезнь эпохи, полно людей, употребляющих наркотики, не имеющих никакого отношения к музыке, – политики, бизнесмены.
Так вы сказали, что «техно» — лишь запятая в длинной фразе. Как вы собираетесь ее продолжить?
— Думаю применить свою страсть к музыке в более широком смысле. Мне очень нравится работать на радио, делать музыку к фильмам.
Лоран Гарнье (Laurent Garnier), «крестный отец французской электроники, открывший миру новый саунд Франции», «человек-легенда» — на такие эпитеты о Гарнье музыкальные критики не скупятся уже лет пятнадцать. Вот уже более десяти лет француз «резидентствует» по четвергам в парижском клубе Rex, а его музыкальная коллекция насчитывает поистине сумасшедшее количество пластинок (45 тысяч штук). Альбом Лорана «Cloud Making Machine», по мнению критиков, определяет электронную моду на ближайшие несколько лет. И при этом сам Лоран не считает себя музыкантом. «Я лишь делаю миксы из музыки других людей», — говорит он.
Никто не знает есть ли она где-то в электронном виде ?
Laurent Garnier, фигура неоднозначная и одиозная в начале 80-ых вёл двойную жизнь, днём – лакей французского посла в Лондоне, ночью отрывался на самых вычурных и модных вечеринках. Кто бы знал тогда, что этот юноша станет иконой клабберов всего мира. Сейчас он – звезда мирового масштаба, ди-джей, соучредитель звукозаписывающей компании, радиоведущий, продюсер, музыкант, автор четырёх альбомов, писатель.
«Электрошок» – книга, написанная в соавторстве с Дэвидом Брюном-Ламбертом, это не только автобиография Гарнье, это история техно-культуры, апокриф одного из её столпов. Клубная жизнь Европы и Америки, ключевые моменты, культовые фигуры, рейвы, Техно- и Лав-парады, отношения с властями, бандитами, мажорами, а также хаус, техно, эйсид, транс, хардкор, нью-бит, хип-хоп, секреты диджейского мастерства и многое, многое другое.
В 2003 году книга увидела свет на французском и английском языках, в ноябре 2005-го книга издаётся на русском языке!
ИНТЕРВЬЮ С АВТОРОМ:
«Техно — всего лишь запятая в длинной фразе, которой нет конца»
Отыграв ночь пятницы в московском клубе Город, Лоран Гарнье, «прародитель французского техно», вместе со своим продюсером Кристианом Поле (директором легендарного клуба Rex, Париж) и Эриком Мораном (соучредителем лейбла FCommunication), рассуждает об электронной музыке вообще и о своей книге «Электрошок», вышедшей на русском языке, в частности.
«Моя книга – глава истории электронной музыки, которая только началась. Я хотел написать ее не только для узкого круга тусовщиков и специалистов, но для всех. Без углублений в технические термины, создать честный, простой и правдивый роман, основанный на фактах и ярких впечатлениях. Я попытался передать словами то, что пережил и прочувствовал».
Как вообще возникла идея написать книгу, что это был за замысел?
— Чего не было, так это чисто коммерческого интереса. В первую очередь мне хотелось рассказать историю. Я рассказывал друзьям о своих путешествиях, которые напрямую связаны с тем, чем я занимаюсь, о разных событиях, произошедших в Нью-Йорке, в Детройте… И мне сказали – ты должен это записать, то что ты пережил достойно того, чтобы об этом знали, это интересно. То, что книга об электронной музыке – не ключевой момент, она могла бы быть и о репе, и о роке, главное, о чем мне хотелось говорить – это страсть.
Что касается музыки, каков основной посыл к читателям?
— Даже те, кого такая музыка не трогает, кто не понимает, что такое электронная музыка, — прочитав книгу они могут понять, как она возникла, почему существуют те или иные вещи, почему музыка сейчас такова, какова она есть. А у тех, кто были свидетелями зарождения электронной музыки, будет возможность пережить все эти события заново, вспомнить настроение первых вечеринок, а главное, понять, что чувствует DJ, что означает играть музыку для других, делить это ощущение со слушателями.
Истории обычно рассказывают, когда процесс уже закончен…. Что это, конец, подведение итогов?
— Нет, это только первая глава… Электронная музыка родилась не 15 лет назад, а раньше, но она еще совсем молода. «Техно» — это всего лишь запятая в длинной фразе, конца которой не видно.
Вы как-то высказали мнение, что эпоха техно закончилась, будет новая революция, новая музыка. Как вы ее себе представляете?
— Каких только музыкальных корней нет у современной электронной музыки. И не все существуют по сей день. Раньше делали фестивали одного техно, создавалось впечатление, что люди замыкаются на одном стиле, хоронят себя в однообразной музыке. Счастливым продолжением этой истории будет смешение стилей, направлений. Нужно слушать разную музыку, смешивать ее. Взять, допустим, пример с роком. Сегодня он переживает второе рождение благодаря электронной музыке. То звучание Radiohead, которое мы имеем сегодня, стало возможно благодаря электронной музыке.
На сегодняшний день вы, как музыкант, пишете очень сложную для понимания музыку. Она как раз и демонстрирует те самые изменения в техно, в электронной музыке? Это и есть революция?
— Понятия не имею. Эти два рода деятельности – DJ и музыкант — очень четко разделены в моей голове. Задача первого – заставить людей танцевать, когда же я в студии, я должен оставаться искренним с самим собой и делать музыку, которая меня трогает, делать ее так, как я ее чувствую. Я не стремлюсь демонстративно ломать барьеры, выходить за рамки, изобретать. Понятно, что как музыкант я не являюсь первооткрывателем. Единственное, чего я хочу – делать настоящую искреннюю музыку, выражать свои чувства и то, что я пережил.
Вас не смущает, что такая сложность в музыке делает ее менее коммерческой?
— Думаю, моя музыка никогда и не была коммерческой, я никогда не корпел в студии, целенаправленно готовя диски для продажи. Меня мало волнует, как они будут продаваться. Я не люблю повторяться, и найдутся, наверное, люди, считающие, что мой последний альбом сложнее предыдущих. Но совершенно естественно, что музыка эволюционирует, развивается вместе с тобой из года в год. Я начал ею заниматься 15 лет назад, и то, что получается сейчас, действительно отражает все, что я вижу, чувствую. Меняется моя жизнь — меняется и моя музыка.
Вы согласны с тем, что электронная музыка больше не является самым передовым жанром? Что сегодня она не авангард?
— А что такое авангард? Джаз, который всегда им считался, был им в 60-е гг. больше, чем сегодня. Есть вещи, которые можно считать более или менее авангардными, но за последние 15 лет было столько вариаций… Поэтому не думаю, что сегодня есть что-то по настоящему революционное. На самом деле, мне действительно на это плевать, поскольку в музыке не главное, насколько она авангардна. Факт, что она авангардная, еще не означает того, что она хорошая. Сейчас полно просто красивой музыки, которая не оставляет меня равнодушным.
Думаю, каждые 30-40 лет в музыке вырисовываются по-настоящему значительные креативные направления. Завтра, возможно, мы узнаем какой-нибудь новый жанр, но это будет завтра.
Что, по-вашему, электронная музыка? Это музыка, сделанная с помощью компьютера? Но ведь на компьютере можно написать все что угодно.
— Вы знаете, что самые первые диски хаус и техно были сделаны без участия компьютера? Оборудование здесь не главное, главное – передать чувства, даже сейчас некоторые обходятся без компьютера, пользуясь обыкновенными инструментами. Мы называем музыку «электронной» последние 7-8 лет, до этого мы говорили «хаус» и «техно». Просто люди, работающие именно в этих направлениях, более других открыты новым технологиям, другие пришли к ним гораздо позже. Сейчас большинство самых различных музыкантов используют в своей работе компьютер. Суть в том, что многие демонстративно отказывались от использования техники, другие же изначально были настроены позитивно.
Как вы относитесь к тому, что клубная культура в последнее время подразумевает употребление наркотиков?
— Так всегда было в клубах. Употребление наркотиков, алкоголя, который тоже является наркотиком, сейчас настолько распространено, где бы вы ни были, что здесь нельзя делать привязку именно к музыке. Это болезнь эпохи, полно людей, употребляющих наркотики, не имеющих никакого отношения к музыке, – политики, бизнесмены.
Так вы сказали, что «техно» — лишь запятая в длинной фразе. Как вы собираетесь ее продолжить?
— Думаю применить свою страсть к музыке в более широком смысле. Мне очень нравится работать на радио, делать музыку к фильмам.
Лоран Гарнье (Laurent Garnier), «крестный отец французской электроники, открывший миру новый саунд Франции», «человек-легенда» — на такие эпитеты о Гарнье музыкальные критики не скупятся уже лет пятнадцать. Вот уже более десяти лет француз «резидентствует» по четвергам в парижском клубе Rex, а его музыкальная коллекция насчитывает поистине сумасшедшее количество пластинок (45 тысяч штук). Альбом Лорана «Cloud Making Machine», по мнению критиков, определяет электронную моду на ближайшие несколько лет. И при этом сам Лоран не считает себя музыкантом. «Я лишь делаю миксы из музыки других людей», — говорит он.
